Настоящий учёный прекрасно
понимает, что «научная» картина мироздания всё время меняется, всё осложняясь,
углубляясь, уходя в детали и никогда не давая ни полной ясности, ни единства.
Достаточно вспомнить, как изменилась вся картина мира после того, как астрономическая
система Птоломея была вытеснена системой Коперника, или что дало науке и
народам открытие электричества, или радия, или беспроволочной передачи, или
раскопки доисторических городищ, или спектральный анализ. Настоящий учёный
знает, что наука никогда не будет в состоянии объяснить свои последние
предпосылки или определить свои основные понятия, например, точно установить,
что такое «атом», «электрон», «витамин», «энергия» или «психологическая
функция»; он знает, что все его «определения», «объяснения» и «теории» – суть
только несовершенные попытки приблизиться к живой тайне материального и
душевного мира. О продуктивности науки не стоит спорить: за неё свидетельствуют
вся современная техника и медицина. Но что касается её теоретических истин и их
доказуемости, то наука плавает по морям проблематического и таинственного.
Здесь проходит грань между учёным и
полуобразованным.
Настоящий учёный знает, доколе простирается его
знание, и потому он духовно скромен. Он ищет и пытается доказывать, он всегда
добивается максимальной достоверности и доказательности, ясности и точности, но
именно поэтому он знает, сколь трудно это даётся, и всегда помнит, что полной
достоверности у науки нет. Он всегда помнит, сколь ограничен объём того, что
«уже познано», и сколь сравнительно невелика сила и компетентность научной
мысли, ибо поистине мысль есть только одна из способностей человека, наряду с
другими, а научная мысль нуждается в опыте, для которого необходимо чувственно
воспринимать, ощущать, чувствовать, желать, воображать, созерцать и совершать
поступки. Настоящий учёный понимает всё это и не переоценивает ни отвлечённую
мысль, ни науку в целом. Вот почему он не верит в отвлечённые схемы и мертвые
формулы и хранит в себе живое ощущение глубокого, таинственного и священного.
Этим и объясняется то обстоятельство, что среди настоящих и великих учёных
многие питали и питают живую веру в Бога: их взор не ослеплялся тем, что уже
познано и добыто, но оставался прикованным к тайнам мироздания и к скрытым в
них богатствам, а созерцание этих тайн пробуждало в них тот внутренний,
духовный опыт, от которого родится религиозное настроение и «верующая» вера.
Так, истинная учёность не уводит от Бога, а ведёт к Нему.
Совсем иное дело полуобразованность. Такой человек
не умеет исследовать и познавать, он умеет только «понимать» то, что просто и
плоско, и – помнить. Он живёт заученными формулами, от которых в голове всё
становится плоско и просто, он принимает это за «ясность» и поэтому воображает,
будто всё ему ясно и будто он призван всё «объяснять» другим. Вот откуда у
полуобразованных людей эта безмерная притязательность и безответственность:
добыв без труда свою плоскую ясность, не научившись в труде познания – ни
ответственности, ни скромности, они смотрят не вверх, а вниз, не вглубь, а в
отвлечённую пустоту, где всё легко, легкомысленно и беспочвенно. Они не создают
сами ничего, но заимствуют всё у других, перенимая, подражая, подхватывая и
повторяя. Есть немало людей, у которых и самое чтение книг получает такое же
значение: по слову одного наблюдательного учёного, «они и читают-то только для
того, чтобы иметь право не думать самостоятельно»… Нередко они выбирают себе
какого-нибудь одного человека, который становится их «авторитетом», «учителем»
и «вождём». Тогда они начинают верить в него и в его формулы. Всё, что не
укладывается в эти формулы, – или вовсе не существует для них, или подлежит
«искоренению»; все несогласные с ними объявляются вредными лжецами и
лицемерами. Такие полуобразованные фанатики верят своему «учителю» с тою же
легкомысленною неосновательностью, с какою они верят во всемогущество мысли и в
свою мнимую «науку». Таинственная глубина материального и душевного мира
остаётся им недоступной, и всё их воззрение на природу и на людей оказывается
предметом их суеверия. И нередко бывает так, что чем пошлее их миропонимание,
тем фанатичнее они верят в него. Веровать же они не способны и к религии
относятся с презрением и враждебностью, не подозревая о том, что именно у
верующих вера может быть ответственною, серьёзною и глубокою. Вот источник
современного воинствующего безбожия.
И. А. Ильин. «Россия. Путь к возрождению»
Комментариев нет:
Отправить комментарий